После развала Союза легкая промышленность превратилась в фэшн. Ушли в прошлое будни первых советских манекенщиц, вынужденных подрабатывать уборщицами. Всплеск свободы создал умный эпатажный глянец, сотрудничавший с художниками. Вспоминаем, какой была постсоветская мода. Цветные лосины, малиновые пиджаки, джинсы-«мальвины» и спортивные костюмы.
Эти образы мифических 90-х так плотно засели в головах, что даже тем, кто пребывал в то время в сознательном возрасте, уже кажется: только это и было.Конечно, до окраин, рынков и необъятных клетчатых сумок «челночников», возивших из Турции мешковатые свитера и фейковые футболки, дизайнерская одежда не доходила. Но модная жизнь в России кипела и была разнообразной. Множились недели моды. Модели уезжали покорять Запад и тусовались с бандитами. Впервые зазвучало слово «стильно». Впервые появились школы визажистов. Впервые вечернее платье можно было дополнить ботинками Dr. Martens и почувствовать себя принцессой, нет, королевной!
У российской моды 90-х не было флагманов, но были десятки, сотни людей, которые варились в огромном котле, еще не успевшем стать индустрией.
От легкой промышленности к fashion
О том, что в СССР есть мода, а не только легкая промышленность, народ знал в основном теоретически. Даже самых ярких модельеров не принято было славить. Вячеслав Зайцев обладал мировым именем, но его фамилия не упоминалась в титрах комедии «Иван Васильевич меняет профессию», для которой он создавал наряды Натальи Селезневой.
Существовали государственные Дома моды — ателье для привилегированных и Дома моделей, где устраивали показы и разрабатывали коллекции для массового производства.
Но то, что висело в магазинах, люди презрительно именовали «совпаршив». Как шили в обычных ателье, описывал Михаил Жванецкий:«Отличное пальтецо, носи на здоровье. В случае чего я буду сзади ходить, объяснять, что никто не хочет за семьдесят рублей над утюгом стоять».
В качестве альтернативы под страхом разоблачения частной деятельности на дому работали портные, которым можно было принести затертый до дыр журнал «Бурда» и попросить воспроизвести фасон так, чтобы не нужно было сзади ходить и объяснять.
Советская мода принадлежала элите или была завуалированной, запретной, вся в ореоле секретов на грани нарушения законодательства. У нее был один серьезный плюс: ее спонсировало государство.
Российские модельеры этой привилегии лишились, отсюда и популярность в 90-е авангарда: его можно делать хоть из коробок.
Но пройдет немало времени, прежде чем жители бывшего СССР захотят хотя бы взглянуть в сторону отечественных дизайнеров. Пока же в почете лишь именитые иностранцы. Как пела накануне развала Союза группа «Дюна», предвещая темные грезы наступающего фирмачно-кооперативно-бандитского будущего ранних 90-х:
Мой парень — Пьер Карден,
И двое слуг — брюнет и шатен.
Растут мои дома, рекой течет Клима,
Партнеров — тьма, гуляет фирма.
Союз развалился, капиталистическое будущее наступило и закрутилось невозможно быстро, тут-то клетчатые сумки фирмачей и поехали за товаром. На развалинах старого мира Вячеслав Зайцев написал: «Агония перестройки». Так называлась его коллекция 1990–1991 годов: даже он не имел тогда финансовой возможности выпускать сезонные или хотя бы ежегодные коллекции.
О настоящем становлении новой российской моды следует говорить, начав с 1994 года, когда произошло сразу несколько важных событий.
Под патронажем всё того же Вячеслава Зайцева был проведен первый конкурс профессиональных модельеров имени Надежды Ламановой. Конкурс открыл немало «звездных» имен: Султанну Французову, Олега Бирюкова, Андрея Шарова и Ольгу Солдатову. На его основе зародилась «Лаборатория моды Вячеслава Зайцева» — школа, в которой мэтр отечественного кутюра до сих пор растит молодых дизайнеров.
А в Государственном центральном концертном зале «Россия» прошла первая Неделя высокой моды в Москве. Приехали 10 западных домов моды: Paco Rabanne, Jean-Louis Scherrer, Ted Lapidus…
Эффект, произведенный заграничным кутюром, был непередаваемым: люди попросту ничего подобного раньше не видели. На зрителей, одетых в свои лучшие малиновые пиджаки и туфли «ЛеМонти», с подиума двинулись кринолины, шлейфы, какие-то сплетенные из волос юбки и пудреные парики в стиле XVIII века… Культурный шок!
Но уже в конце 90-х отечественные дизайнеры тоже становятся участниками показов. Главный приз «Золотой манекен» в разные годы получали Игорь Чапурин, Виктория Андреянова и Татьяна Парфенова, а Валентин Юдашкин стал постоянным участником. Это было и самое громкое светское мероприятие страны, куда стекались все знаменитости: Алла Пугачева однажды сама прошлась по подиуму just for lulz.
После переломного 1994 года модные мероприятия полезли как грибы после дождя. В 1995 году в Сочи состоялась первая Неделя российской моды, которая впоследствии стала ежегодным фестивалем «Бархатные сезоны».
Тогда дизайнеры были еще далеки от коммерческих целей, и на показах царила суматошно-праздничная атмосфера.
Демонстрировали свои коллекции мастера советской кройки и шитья и новое поколение модной богемы: Сергей Ефремов, Галина Смирнская, Людмила Мезенцева. В 1997 году состоялся полуфинал международного дизайнерского конкурса Smirnoff, переросший со временем в Российскую неделю моды прет-а-порте.
Основатель модельного агентства Face Fashion, а ныне известный художник-перформер Федор Павлов-Андреевич провел фестиваль «АльбоМОДА», на котором начинающие модельеры выставляли вещи, сварганенные из чего попало — от резины до целлофана.
Но 90-е пережили не все. Общесоюзный Дом моделей одежды на Кузнецком Мосту, открывшийся еще на исходе войны в 1944 году, переживал острый кризис. Он завершился в 2002 году тем, что здание Дома продали и открыли на месте этого неофициального института советской моды, в котором когда-то трудились искусствоведы и художники, бутик Podium concept store. Часть культуры ушла в небытие.
Свежие комментарии